Any Life is Vain
© Sinika
~Любая Жизнь Напрасна~
Часть 1
Небольшой камин плохо освещал мрачную, задымленную комнату. Из мебели там был лишь массивный стол, полки у стен, кресло и большая кровать. Над огнем висел большой закопченный котел, распространявший терпкий запах. В кресле сидел человек, спрятав лицо в ладони и не двигаясь. Тишина, царившая в доме, создавала впечатление склепа. Но вскоре она была бесцеремонно нарушена. За дверью послышались торопливые шаги, в дверь громко и как-то панически постучали.
Он вздрогнул, встал и медленно подошел к окну, чуть отодвинул занавеску и глянул на улицу. Потом слегка улыбнулся и открыл дверь. В нее тут же стремительно влетела испуганная, заплаканная девушка и бросилась ему на шею.
- Вилле! Господи, Вилле...
Одной рукой он сгреб девушку, другой закрыл дверь, задвинув массивный засов.
- Вилле... Зачем ты это сделал? – девушка продолжала сжимать его руками, уткнувшись ему в плечо.
- Ну, Лина, успокойся, милая, успокойся... – проговорил он, но и его голос дрожал. – Успокойся... Идем.
Они вместе упали на кровать, а Вилле ласково гладил ее волосы и плечи.
- Зачем? – проговорила она, прижимаясь к нему. - Ведь ты теперь... Тебя...
- Ну что ты... Ладно, успокойся.
- Они уже ищут тебя!
- Ищут?
- Да! Они тебя повесят, когда найдут! Я знаю... Я слышала... Они говорили о тебе!
- Нет, нет. Успокойся... Все будет нормально...
- Откуда ты можешь знать! Тебя ищет разъяренная толпа, а ты...
- Что я? Я все равно ничего не смогу сделать.
- Что... Что ты такое говоришь? Ты должен бежать, ведь если тебя найдут... Они уже здесь... Я видела!
- Бежать? Куда?
- Куда-нибудь, только как можно дальше отсюда! Давай мы убежим вместе! Я пойду с тобой! Пожалуйста, Вилле... Они ведь убьют тебя!
Он смотрел на нее, стараясь предать своему лицу каменное выражение, но его снедали те же самые страхи и отчаяние, что и ее. Но он не хотел ничего предпринимать. Он был уже настолько вымотан, ему уже было все равно. Он знал, что все это бесполезно...
Словно в подтверждение его слов где-то вдалеке послышались неясные крики, шум. Несколько мгновений они оба с ужасом на лицах вслушивались в ожившую множеством звуков ночь.
- Вилле... Нет, пожалуйста... Это они! Я же говорила, что тебя ищут! Они уже здесь! – Лина уже плакала.
Вилле лишь поглядел на нее, потом, взмахнув рукой, заставил огонь в камине разгореться сильнее.
- Нет. Они меня нашли... Чтож, возможно, бог поставит им это в заслугу. Пусть будет, что будет.
- Ты не можешь так! – Закричала Лина, а шум на улице становился все громче. – Ты не можешь так поступить... со мной! У тебя еще есть время...
- Ты думаешь? – Горько усмехнулся он.
Лина смотрела на него с отчаянием и в то же время взгляд ее выражал смирение.
Шум раздавался уже совсем близко. На дверь посыпались тяжелые удары, злобные крики слились в один ревущий поток.
- Вилле... – с ужасом в голосе прошептала Лина. – Нет... Не надо...
- Прости, милая...
Дверь с треском вылетела, и в комнату вбежали несколько человек, в полумраке трудно было разглядеть их. Вилле поднялся, они в суеверном страхе отшатнулись, но моментально взяли себя в руки и бросились на него. Все произошло быстро. Вилле не мог оказать достойного сопротивления семерым нападавшим, под жестокими ударами в живот и грудь он упал на пол. Лина пыталась помочь, но ворвавшиеся в дом еще несколько человек оттащили ее и вывели на улицу. Там собралась большая толпа – разъяренные люди с факелами, что-то кричавшие... Лина не слышала их, и из-за слез видела лишь блики огней.
Вскоре она увидела на пороге какое-то движение. Теперь она более-менее четко могла разглядеть нападавших. Среди них был ее отец, палач... И с ужасом она увидела там и отца и брата Вилле. Судя по всему, они и привели разъяренную толпу к его дому.
Они выволокли Вилле, который был уже без сознания и безвольно висел на их руках. Лицо, одежда его была залита кровью. Его швырнули на землю. Лина бросилась к нему, но ее отец оттолкнул ее, ее вновь кто-то оттащил... Ее вели прочь от этого места, все дальше. Она еще долго слышала крики людей, радующихся поимке колдуна и убийцы.
Ее держали взаперти. Но Лина знала, что его должны казнить сегодня, и лишь каким-то чудом ей удалось выбраться из дома. Она не знала, зачем она сейчас направляется к главной площади. Спасти его от петли не может уже ничего. Она не хотела смотреть на то, как он умирает, но и не могла сидеть дома, зная, что он сейчас один, на глазах взбешенной толпы стоит, дожидаясь, пока ему затянут петлю на шее. Вилле не боялся смерти, никогда не говорил о ней как о чем-то страшном. Мысли о ней он принимал спокойно, но не насмешливо. Он уважал ее. Но он и не хотел умирать. Он любил жизнь, любил Лину. Но его, мягко говоря, необычный образ жизни не был создан для спокойного проживания в тихом домике со своей любимой. Бичом, а может, и благословением его рода был колдовской дар. Он был силен, и Вильгельму, хотя он и не считался пока достаточно взрослым для обладания всей силой, которой он был наделен, подвластно было многое.
С Линой он повстречался в лесу, два года назад, и она стала свидетелем того, как к Вилле без опаски и без всяких дурных намерений подходят волки. Вилле ласкал их, трепал по холке, как обычных дворовых псов. Лина в страхе побежала прочь, но вдруг перед ней как из-под земли вырос тот самый парень, ласкавший волков. Видя, что девушка напугана, он поклонился ей, в то же время не сводя с нее пристального взгляда пронзительных зеленых глаз.
- Не бойся меня, детка, - произнес он, и его голос очаровал Лину, страх улетучился. Она уже спокойно рассматривала его, находя его незаметно для себя очень симпатичным, хотя нет, скорее просто очаровательным. Она сама не заметила, как с головой погрузилась в него, стала жить одним звуком его имени. Кстати говоря, на самом деле его звали Вильгельм, и одна лишь Лина называла его Вилле. Он обожал эту девушку, окружая ее любовью и заботой, она была счастлива с ним. И когда он рассказал ей, кем является, это лишь больше подогрело ее чувства к нему, не смотря на то, что колдунов, она знала, выслеживали, убивали беспощадно. Вилле рассматривал свой дар как нечто особое, но отнюдь ему не помогающее, в чем-то это даже отягощало его. Но он использовал свои умения часто.
Никто не знал подробностей той ночи, когда он убил того парня. Лине он не успел ничего рассказать. А другим было все равно. Почему-то она была уверена, что это, может быть, не первое убийство в его жизни. Но это не пугало ее, ей было плевать, она любила его безумно не смотря ни на что. И она не могла поверить, что его не станет. Не могла поверить, что его любимого, самого дорогого в жизни человека убьют...
Она сама не заметила, как оказалась на главной площади. Вилле на эшафоте не было. Лина протискивалась сквозь толпу, глядя по сторонам, чтобы не наткнуться внезапно на отца. И вот она стояла уже почти вплотную в ступенькам, ведущим на площадку из необструганных досок. На ней стоял священник, палач, еще какие-то люди. Глаза ее вновь наполнились слезами.
Сквозь расступившуюся толпу вели ЕГО. Вилле был все в той же окровавленной, разодранной рубашке, сквозь которую сверкала его белоснежная грудь, на которой были видны порезы и кровоподтеки. Его вели, точнее, почти тащили двое – видно было, что он с трудом держится на ногах.
Голова его была опущена, мокрые спутанные локоны скрывали лицо. Его подняли на эшафот, по-прежнему поддерживая. И тут он поднял голову. Слезы по щекам Лины катились все сильнее, когда она увидела его лицо и его взгляд. Он был измучен, тяжело дышал, глаза, подернутые поволокой, казалось, не видели ничего вокруг, но в то же время в них отражалось ненависть и презрение, адресованное разъяренной и в то же время ликующей толпе. Он слабо встряхнул головой и обвел толпу взглядом, который стал более осмысленным. И тут он увидел Лину. Он подался вперед, пошатнулся, но те двое подхватили его. Лина подбежала к эшафоту, протягивая руки, крича, но никто даже не обратил на нее внимания. Настало время приводить приговор в исполнение. На шею ему накинули толстую петлю. Не звучало ни речей, ни обвинений, ни молитв. Он неотрывно смотрел на Лину глазами, полными боли. Она поняла, что этот взгляд будет последним. Лину сотрясали рыдания, никогда прежде не испытанный ее сердцем ни с чем не сравнимый ужас наполнял ее всю. Все это казалось лишь страшным сном.
Возможно, ей повезло. Она не увидела его смерти. Ее отец, обнаружив пропажу дочери, поспешил за ней на площадь и разыскал ее. Он был в бешенстве, схватил ее и уволок с площади. И, скорее всего, сам того не ведая, он оказал ей услугу. Она не знала, как бы она жила дальше, если бы своими глазами увидела его безжизненно вытянувшееся тело, висящее в петле.
Говорили, что он умер быстро... Потом пошли слухи, что палач, вершивший казнь, болен какой-то болезнью, сморившей его через день после смерти Вилле. Возможно, это и правда были слухи, но Лина не заметно для себя испытывала непонятное ликование по этому поводу, она, пожалуй, была единственной, кто знал ВСЕ о нем, и она не стала бы отрицать, что такое невозможно.
- Ты и сам прекрасно понимаешь, что у него есть все шансы стать... ты знаешь, кем.
- Ты хочешь сказать...
- Да. Посуди сам. У кого есть шанс стать упырем после смерти? У колдунов, убийц, проклятых и умерших насильственной смертью.
- И он...
- Он был колдуном. Он убил человека. Его не раз проклинали. И он умер насильственной смертью. Поэтому у него есть все шансы преспокойно подняться из гроба и начать пить нашу кровь!
Лина в испуге отшатнулась от замочной скважины, сквозь которую она подслушивала разговор своего отца и отца Вилле. В ней вспыхнула новая призрачная надежда. Значит, она была права, когда думала, что он не может просто так уйти и оставить ее. Он может вернуться! Ей было все равно, кем он там станет – если уж при жизни он был колдуном. От ее мыслей ее отвлекли голоса – в комнате снова заговорили.
- Но ты можешь не беспокоиться, - Лина узнала голос отца Вилле. – Он не встанет больше никогда. Мы положили в его гроб терновую ветку. Если он действительно стал вампиром, то когда он попытается встать, то непременно уколется об нее. А новоявленным вампирам это верная смерть! – Закончил он.
За дверью послышались шаги, и Лина спешно отпрянула в сторону. Добежав до своей комнаты, она упала на постель. Ее занимала сейчас только одна мысль – Вилле может вернуться! Но ей нужно найти его... и вынуть из гроба ветку. У нее есть одна ночь, чтобы разыскать его.
Лина настороженно прислушалась. Ее отец наверняка еще долго будет дома с отцом Вилле, и значит, сейчас ей представляется шанс. Прямо сейчас пойти и отыскать его!..
Лина глянула в окно. На землю уже опускались сумерки. Ей было жутко от одной только мысли, что ей придется ночью ходить по кладбищу... Она даже не знала точно, где его могила...
Лина взяла зажженный фонарь, прикрутила фитиль и вылезла в окно. Стараясь не шуметь, она побежала прочь от дома.
До кладбища идти было далеко – оно располагалось в лесу. Становилось все темнее. Ей было страшно, но она старалась не смотреть по сторонам. Больше всего пугает гробовая тишина, нарушаемая тихими, совсем тихими, едва уловимыми шорохами. И ими сейчас и было полно все кругом.
Она шла вперед, и вскоре показалась кромка леса. Лина остановилась, не решаясь войти под спутанные кроны огромных деревьев. В конце концов, она все же собралась с духом и сделала шаг вперед.
Лес был наполнен звуками. Днем шум листвы и шорох птичьих крыльев врядли показался бы ей страшным, но ночью все звуки казались зловещими и угрожающими. Стараясь не думать об этом и тем самым не пугать себя еще больше, Лина упорно шла вперед. Вскоре впереди показалась полуразвалившаяся ограда кладбища. Отворив скрипнувшую калитку, Лина ступила на засыпанную сухой листвой дорожку. Кладбище дышало умиротворением и спокойствием, но в то же время очертания покосившихся крестов, редких склепов и статуй внушали благоговейный трепет и ужас. Однако она твердо уяснила и повторяла про себя, что все беды только от живых...
- Ты в этом уверена? – раздался спокойный холодный голос.
Лина резко обернулась и с трудом подавила вскрик от нахлынувшего ужаса. Справа от нее стоял человек. Лина медленно попятилась от него, но он поднял руку.
- Подожди. Я не причиню тебе вреда.
Лина невольно остановилась. Только сейчас рядом с незнакомцем она увидела привязанную к могильной ограде лошадь. Это ее немного успокоило – возможно, перед ней простой путник. Но тут ее сердце ушло в пятки от ужаса – ведь он только что прочитал ее мысли! Лина отступила еще на шаг, но ее спина уперлась в ограду. Бежать было некуда.
- Я не причиню тебе вреда! – повторил он.
- Кто вы? – Лина, наконец, справилась с собой и нашла в себе силы задать вопрос.
- Я? Я расскажу тебе это потом. Зачем ты пришла ночью на кладбище?
Лина не знала, что ответить ему. Этот человек словно сам был частью этого кладбища – такой же неподвижный, спокойный, от него веяло холодом.
- Можешь не отвечать, я знаю. – Проговорил он, видя ее замешательство.
- Откуда? – Не выдержала Лина.
-Неважно. Так вот, ты пришла сюда помочь своему другу... – человек замолчал, словно ожидая ее реакции. Лина молчала. – Хочу тебя обрадовать... или огорчить... – его здесь нет. Я уже помог ему вместо тебя.
- Помог? – запинаясь, проговорила она.
- Да. Я явился сюда с той же целью, что и ты... Правда, немного опередил тебя...
- Я не понимаю...
- Ох, не надо фарсов! Ты все прекрасно поняла! Видно, ты просто не до конца верила, что он может вернуться... Так поспешу тебя заверить – он жив. Хотя нет... Жив – не то слово...
Лина стояла, не в силах двинуться. Значит, все это было правдой. Она, похоже, действительно не до конца верила в возможность его возвращения, хотя и пошла на кладбище в надежде быть с ним вновь. Разум говорил ей, что, даже найдя его гроб, она увидит в нем не ее Вилле, умиротворенного, словно спящего и ожидающего своего часа, дабы подняться и начать свою вторую жизнь, а полуразложившуюся мертвую плоть. И она убедилась, что в этот раз право было ее сердце, а не разум и здравый смысл.
- Жив? – Переспросила она, с радостью и испугом одновременно.
- Да. И теперь ему дарована вечная жизнь. Ты, похоже, знаешь, кем он стал, так ведь?
- Да, знаю...
Незнакомец опустил голову и молчал некоторое время, словно размышляя над чем-то.
- Ты любишь его? – Неожиданно спросил он. В его голосе непонятно откуда появились теплые ласковые нотки, хотя трудно было поверить в это, находясь на ночном кладбище и слыша это от не менее пугающего человека.
- Да. – Ответила Лина.
- Это хорошо. Нам, вампирам, тоже ведома любовь. Мертвое тело сохраняет и разум, и память, и чувства. Он помнит о тебе... и любит тебя.
Незнакомец помолчал, потом продолжил.
- Скажи, а ты сможешь его принять таким, каким он стал? Все эти людские страхи и суеверия, должно быть, пугают тебя и заставляют опасаться... нас.
Лина была немало удивлена вопросам незнакомца. Такое ощущение, что он знал все и о Вилле, и о ней, словно давно был знаком с ними.
- Нет, я не знаю о вас двоих почти ничего, кроме чувств, которые вы испытываете к друг другу. – Он опять читал ее мысли, но Лина уже перестала этому удивляться. – Я живу уже очень, очень давно, и знаю много историй, похожих на вашу. И слишком часто они заканчивались трагически. И я не хочу, чтобы они повторялись вновь и вновь.
Лина молчала, вампир лишь пристально смотрел на нее.
- Ты хочешь спросить, какое мне дело до чувств людей, которых я использую... скажем, в качестве еды? – Усмехнулся он. – Я сам не знаю. Но мне есть дело. Мы не безжалостные убийцы... в большинстве случаев. Я уже говорил тебе, что нам не чужды переживания и чувства.
- Я... Мне все равно, кто он. Он еще при жизни был... – вампир кивнул, давая понять, что он знает кем. – Я полюбила его таким. И буду любить.
- Вы оба молоды... – вздохнул вампир. – Знаешь, как бы парадоксально это не звучало, я желаю вам счастья. Ты опять удивлена, что я говорю такое ЧЕЛОВЕКУ? Ну да, это, похоже, все равно, что человек будет разговаривать с куском мяса, лежащим на его тарелке, - невесело усмехнулся он. – Но разница в том, что ты – совсем не кусок мяса, а я – не человек. Вампиры гораздо совершеннее людей, но и как ни на кого больше на них похожи...
Повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь фырканьем лошади. Наконец, Лина тихо спросила
- А... Где он сейчас?
- Я нашел место, где он может набраться сил. Он еще очень слаб... Мне пришлось вытащить его из гроба намного раньше, чем следовало... Из-за того, что люди подозревают в нем вампира. Положенная в его гроб ветка – это мелочь. Они вполне могли прийти и сжечь его... Так что пока я о нем забочусь. Ты встретишься с ним, не беспокойся, - вампир вновь опередил ее вопрос.
Лина молчала. Ей нечего было сказать. Ее наполняло чувство радости, но в то же время и тревоги за него. Но этот повстречавшийся ей вампир, который, пожалуй, ждал ее на кладбище, непостижимым образом внушал ей доверие.
Вампир подошел к ней ближе. Теперь, в тусклом свете трепыхавшегося пламени фонаря она разглядела его лицо. Он был молод, довольно красив, его лицо, оттененное темными волосами, скрывающими уши, словно светилось в бликах пламени. Обрамленные художественно выбритой бородкой губы растянулись в улыбке, обнажив острые белые клыки.
- Идем, - произнес он, - я подвезу тебя до города. Кстати, меня зовут Лукас. Видишь, даже имена у нас человеческие. Потому что многие из нас раньше были людьми. Советую тебе перестать меня бояться, потому что вскоре нам, возможно, придется стать гораздо ближе... Так что давай будем друзьями.
Лина молча кивнула, хотя ничего не поняла. Лукас помог ей забраться на лошадь и прыгнул в седло сам. Резко сорвавшись с места, конь вскоре оставил кладбище далеко позади.
***
Лукас оказался прав. На следующий день на кладбище отправился отец и брат Вилле с еще несколькими помощниками. Вернувшись, они переполошили весь город, рассказав, что убитого колдуна нет. Это, конечно, окончательно убедило людей в том, что после смерти он встал из гроба и сделался вампиром.
Лина боялась, что его будут искать и устроят облаву, но уж если даже она сама не знала, где Вилле – то откуда было знать им? Это ее немного успокаивало. Но в то же время ее снедало беспокойство и нетерпение – где он, что с ним... Лукас, когда они расстались в городе, пообещал что вскоре она получит от него новости. Правда, она недоумевала, каким способом он это сделает. Лину после новости об исчезновении Вилле вновь держали взаперти. Она уже всерьез думала о побеге из дома. Ей хотелось броситься на поиски Вилле, но ее сдерживало то, что не имеет понятия, где его искать. Дом, в котором он жил раньше, был пуст и заброшен, и сразу было видно, что с того самого дня, как он остался без хозяина, в него никто не входил.
Она решила, что как только Лукас появится снова, упросит его взять ее с собой. Но прошла уже почти неделя, а Лукас все не появлялся. Лина беспокоилась все сильнее. Она прекрасно знала, что о новоявленном вампире давно уже известно и в соседнем городе, и во всех ближних деревнях. И что селяне не упустят возможности добыть еще одну вампирскую голову. Все только и говорили об ожившем колдуне, и эта история в устах людей обрастала все новыми небывалыми подробностями. Но пока убийств не происходило, в городе было тихо.
***
Была уже глубокая ночь. Тишину нарушало лишь фырканье лошадей в конюшне. Лина не спала – сидя у окна, она смотрела в темноту. Она уже третью ночь подряд не могла спокойно спать. Окно ее было накрепко забито – ее отец прекрасно знал, что ей не составит труда вылезти в него и убежать. Но пока опасения насчет ее побега были напрасными – она решила, что пока не узнает о Вилле хотябы что-нибудь, будет оставаться дома и ждать. Вот и в эту ночь она сидела, всматриваясь в темноту, надеясь, что Лукас все же приедет.
Было уже далеко за полночь, когда она услышала четкий перестук копыт. Сердце ее забилось быстрее. Темный конский силуэт приближался, и, наконец, остановился прямо напротив ее окна. Лина бросилась к окну и, вскочив на подоконник, открыла крошечную форточку.
- Лукас! Как ты меня нашел? Все в порядке? Почему ты так долго не приезжал?
- Я все тебе расскажу, только подожди немного. – Улыбнулся он. – Не хочешь прокатиться со мной? Нас кое-кто ждет...
- Вилле... – прошептала она. – Но я заперта!
- Выбей окно. – Пожал он плечами.
Лина без лишних раздумий схватила стул, и, не заботясь о жутком грохоте, который она устроит, швырнула его в окно. Посыпались стекла, а из соседней комнаты раздался крик ее отца. Лина вылезла в окно, Лукас протянул ей руку и помог забраться на лошадь. В комнату с криками ворвался ее отец, но они уже неслись прочь от ее дома.
- Лукас, так что же случилось? – Спросила Лина, когда они выехали за городские ворота.
- Все это время я был с ним. Я думал, он вообще не оклемается. Я же говорил, что слишком рано вытащил его...
- Если бы ты его не вытащил, его бы сожгли! Его брат и отец пришли на следующий день на кладбище.
- Я знаю. Но это плохо на нем сказалось...
- Так с ним все в порядке?
- Да... Сейчас, думаю, да.
- Мы едем к нему?
- Да.
Они ехали долго. Лина всю дорогу молчала, полностью погруженная в свои мысли. Она никак не могла поверить, что вновь увидит его.
Они въехали в лес, их путь лежал мимо того самого кладбища. Они углублялись все дальше. Казалось, дороге не будет конца, равно как и этому лесу. Чем дальше они ехали, тем гуще и темнее становился лесной полог. В таких глухих местах она еще ни разу не была.
- Куда мы едем? – Спросила Лина, оглядываясь по сторонам.
- Туда, где нас вряд ли кто найдет.
- Лукас, скажи, а откуда ты узнал, что Вилле может стать вампиром? Ты знал его раньше?
- Скажем так – лично я его не знал. Но я знал, кто он такой. И подозревал, кем он может стать. И я видел, как его повесили на вашей площади.
- Видел? Ты был там?
- Да, был. И на его похоронах тоже. К счастью...
- А где вы были все это время?
- Тебе доведется побывать и в этом месте...
Лукас вдруг умолк и настороженно вскинулся, озираясь по сторонам.
- Что случилось? – Лина испуганно огляделась.
- Еще не знаю... Сюда кто-то скачет...
- Но я не слышу.
- Зато я слышу. Погоди... – Лукас спрыгнул на землю и спустил Лину.
Вскоре и до ее слуха донесся глухой перестук копыт, все ближе и громче. И тут под темным пологом спутанных ветвей показалась темная тень. Лукас вздохнул с облегчением, но тут же недовольно произнес: «Говорил же ему не высовываться!..»
Лина не поняла, к кому это относится, но тут же сама чуть не закричала от радости.
Разбрызгивая мощными копытами воду, громадный конь пересек брод. На берегу Вилле резко осадил его, разгоряченный конь цвета воронова крыла с громки храпом взвился на дыбы и остановился, нервно перебирая копытами.
Лукас улыбался, видя выражение их лиц. И без того смертельно бледный Вилле сделался теперь при виде Лины совсем белым. Наконец, стряхнув оцепенение, он спрыгнул на землю. Лина бросилась к нему на шею.
- Поосторожнее, ты его задушишь, - усмехнулся Лукас.
Они стояли, обнявшись, не говоря ни слова друг другу. Просто наслаждались этими мгновениями. Ведь каждый из них никогда не думал, что им когда-либо придется свидеться вновь. Наконец Вилле слегка отстранился и посмотрел ей в глаза.
- Ты не оставила меня... – проговорил он хриплым, словно сорванным голосом. – Я знал...
Лина всматривалась в его лицо со смесь жалости и нежности в глазах. Его кожа, и раньше бывшая очень бледной, теперь была до синевы белой, тонкой и холодной, как лед, сквозь нее просвечивались голубые ниточки вен, и эту бледность лишь еще больше подчеркивали обрамляющие лицо темные локоны, которые теперь завивались в крупные кольца. Губы казались какими-то прозрачными. На шее у него она увидела еще, видимо, не сошедший след от веревки, на которой он был повешен, на руках и груди были ссадины. Он выглядел измученным и очень похудевшим.
- Вилле... Мне до сих пор не верится, что это ты!
Он вдруг как-то сразу помрачнел. Лина никак не могла поймать его взгляд.
- Теперь это не я. – Наконец проговорил он, и, высвободившись из ее рук, отвернулся, прислонившись плечом к стволу дерева.
- Вилле... Ну зачем ты так? – Прошептала Лина, напуганная такой резкой переменой.
- Зачем? – Лине показалось, что он сейчас сорвется на крик, но он продолжал все тем же тихим, только отчего-то злобным голосом.
– Зачем? Затем, что я теперь... я теперь мертв! Ты понимаешь?
- Я... я... – Лина не зная, что ответить, оглянулась на Лукаса. Он как-то болезненно скривился. Лина подошла к Вилле и обняла за плечи.
– Пусть так... – проговорила она, - но ведь ты здесь... Со мной...
Он молчал. Лукас издалека смотрел за них, без удивления, но с сочувствием.
- Вилле! – Крикнул Лукас. Вилле повернулся. – Я бы не назвал это место подходящим для решения ваших проблем. Поехали.
Вилле молча взял Лину за руку, благодарный Лукасу за то, что тот избавил его от необходимости отвечать ей сейчас. Ему не давали покоя страхи, раздиравшие его. Лукас был прав – в мертвом теле остаются и разум, и память, и чувства. Только он не сказал, что эти чувства делаются намного острее...
Снова мимо замелькали стволы деревьев, но на этот раз дорога не была такой длинной. Вскоре они остановились около запрятанного среди стволов небольшого домика.
- Вот наше временное пристанище, - объявил Лукас.
- Временное?
- Конечно. У меня есть жилище получше и поуютнее этого. Вскоре, думаю, мы туда отправимся.
Лукас пошел отводить лошадей в конюшню, а Вилле, тем временем, не отпуская руку Лины, открыл массивную дверь. Своим обычным небрежным движением он разжег огонь в камине, в котором едва теплились несколько красных углей. Стало светло. Лина ласково провела ладонью по его холодной как лед щеке.
- Вилле... Я так скучала по тебе...
- Я... Я знаю... – произнес он. – Прости меня...
- За что?
- За то, кем я стал...
- Стал?.. – повторила Лина, - Нет. Не надо так. Ты остался прежним... Для меня ты остался прежним. Я люблю тебя. Мне плевать на людские предрассудки! Мне нужен только ты! И потом – разве тогда... ты был обычным? – Улыбнулась она.
Вилле молча опустился на постель.
- Ты всегда меня поддерживала. – Произнес он, глядя в потолок. – Я мог верить одной тебе. Я бы отдал все на свете, чтобы быть с тобой вместе вечно. Мы встретились с тобой вновь даже после моей смерти... Что я могу сказать после всего этого?
- Ничего. Ничего не надо. Просто давай больше никогда не расставаться... Я теперь всюду буду с тобой.
- А как же твой дом?
- Я не хочу туда возвращаться, - ответила она, садясь рядом, - отец запирал меня после того, как тебя поймали, а сегодня я сбежала с Лукасом, выбив окно.
- Я знал, что ты сумасшедшая, - неожиданно улыбнулся Вилле, - я тебя люблю...
Он легко коснулся губами ее губ. Лина почувствовала, какие они у него ледяные...
- Ты боишься? – спросил Вилле.
- Н-нет... С чего ты взял?
- Ты не знаешь, какого это - чувствовать то, что чувствую я! Я слышу все... Я чувствую, когда человеку страшно, иногда даже получается читать мысли... Но я этому еще не научился как следует... Но это сводит меня с ума! Эти голоса... Я могу слышать, что твориться за милю отсюда, иногда на меня наваливаются чувства сразу нескольких людей... Тогда мне хочется забиться куда-нибудь, отключиться, только чтобы не слышать ничего этого...
Лина гладила его по волосам, успокаивая, словно маленького ребенка. Он умолк и прижался к ней. Тут вошел Лукас, и видя их, почему-то усмехнулся.
- Я готов побиться об заклад, что он сейчас жаловался тебе на то, как он сходит с ума от голосов в его голове! – Хмыкнул он. Лина и Вилле переглянулись, и невольная улыбка расцветила их лица.
- Вот, пожалуйста! Он как раз умеет читать мысли. – Буркнул Вилле, обращаясь к Лине.
- Ну, знаешь, проживешь столько же, столько и я, тоже научишься, - пожал он плечами. Лукас вообще обладал способностью даже в самой паршивой ситуации суметь успокоить и снять напряжение. Когда Лина впервые встретила его на кладбище, она ни за что бы ни подумала, что этот человек вообще способен на что-то типа улыбки. Тогда он казался холодным и угрожающим, а сейчас она и вовсе приняла бы его за обычного молодого парня, беззаботно болтающего в какой-нибудь компании.
- Ты еще даже, дорогой мой, и назваться-то вампиром не можешь! – Продолжил Лукас, взяв со стола бутылку вина и сделав несколько крупных глотков. – Если бы ты сейчас взялся пить кровь, то тебя бы стошнило!
- Но ты ведь поил меня кровью!
- Да! – Хохотнул Лукас. – Только ты был без сознания и не чувствовал, что пьешь. Ты еще не вампир, хотя все чувства у тебя уже обострились! Превращение твое, начнется, я думаю, дня через три... не раньше, - прищурился он, что-то прикидывая, - а пока можешь считать себя самым обычным ожившим мертвецом.
- Ну спасибо! - Скривился Вилле. – Я знаю, что выгляжу как только что вытащенный из гроба труп...
- Так и есть! – Перебил Лукас. – Но подожди, станешь вампиром... – он сделал артистичный жест, словно выражая восхищения по поводу всех благ вампирской жизни.
Вилле вздохнул и вновь прижался к Лине, которая, едва сдерживая улыбку, продолжала гладить его по волосам.
- Лукас, - позвала она, - расскажи что нибудь... о вас... ну, о вампирах. Люди так вас боятся... Пишут книги об этом, устраивают облавы...
- О-о-о! – протянул Лукас. – Читал я эти шедевры! Да в них нет ни капли правды! Я могу рассказать все по порядку, дабы развеять такое нелестное и несомненно неправильное о нас представление...
- Расскажи!
Лукас усмехнулся.
- Первый раз рассказываю это человеку! Ну ладно... Начнем с того, что вампир не убивает свою жертву. Проще говоря, в нормального вампира просто не влезет столько крови, чтобы человек мог умереть от этого! В крайнем случае, если вампир очень голоден, то он кусает двух-трех человек, но не высасывает из одного всю кровь до капли! Я не понимаю, с чего вы, люди, это взяли... Еще смешнее – миф о том, что укушенный вампиром человек тоже становится вампиром. Если бы было так, то людей просто бы не осталось, были бы одни вампиры!
- Но ведь было столько случаев, что находили мертвых людей с укусами на шее!
- Это уже другой случай. Иногда приходится убивать, чтобы не оставить в живых свидетеля. Это случается потому, что вампиры чаще всего кусают спящих людей, и если они просыпаются... Чтож, они сами виноваты. – Лукас пожал плечами.
Лина слушала с нескрываемым удивлением, а Вилле, похоже, уже начинал дремать, расслабившись в руках Лины.
- В этих книгах пишут, что вампира можно убить с помощью света или осинового кола.
- Знаешь, человек тоже умрет, если ему в сердце вогнать осиновый кол, но ведь никто не описывает это как главный способ убийства людей! Да вампира можно убить чем угодно – колом – хоть осиновым, хоть дубовым, хоть каким! Для этого годятся и стрелы, и пули, и ножи... А вот свет – это отдельная тема. Убить он не может, но он чертовски неприятен нам. Чаще всего... Не более. Вампир спокойно может находиться под солнцем без риска для жизни и здоровья. Та же ерунда – кресты и святая вода.
- А вы спите в гробах?
- Что? – Брови Лукаса поползли вверх. – Милая моя... Я смотрю, у людей сложилось о нас ну просто великолепное впечатление! Да нет же, какие гробы? Гроб и могила нужны лишь мертвому человеку, который только собирается стать одним из нас. Вот как он, - Лукас кивнул на Вилле, - я тебе рассказывал, как сказалось на нем то, что он покинул гроб раньше времени! Так что гробы нам нужны лишь один раз в жизни. Точнее, даже не сами гробы – к чему эти обычные сколоченные доски? – а земля, в которой они лежат. Вот из нее-то будущий вампир и набирается сил.
- А вампирами становятся только после смерти?
- Нет. Это лишь один из вариантов. Ты, я думаю, в курсе, какие для этого нужны условия. Зато такие вампиры довольно сильны. А у него, - снова кивок в сторону Вилле, - еще и колдовской дар сохранился! Ну, так вот, есть еще один способ – самый, пожалуй, верный – это выпить кровь вампира. Тогда твоя кровь смешивается с его... Соответственно, собственная кровь вступает в борьбу с чужеродной... Но это, конечно, бесполезно. И человек умирает.
- Умирает?
- Конечно! А потом оживает – с новой кровью. И становится вампиром. Ну а третий способ – чисто наследственный. Ребенок, родившийся от двух вампиров, конечно, станет вампиром.
- А если кто-то из родителей человек?
- Если отец, то у ребенка нет шансов стать человеком. Так как в утробе он живет кровью матери-вампира. А кровь отца в этом участия не принимает, так что неважно, вампир отец или нет. Все просто!
-А рассказы об огромной силе вампиров? – Лина определенно решила выпытать у него все.
- А, это моя любимая тема. Это, как раз, правда. Но эта сила не совсем, конечно, огромная... Люди преувеличивают. Но в корне правы. - Пожал плечами Лукас.
- А оборотничество? – с азартом спросила Лина.
- Было бы не плохо... Но с этими вопросами не ко мне, а к самим оборотням, – усмехнулся он.
- Ты хочешь сказать, что и они существуют?
- Что за слово – существуют? – сморщился Лукас. - Это не применимо к нашему разговору. Ты говоришь так, будто не сидишь рядом с вампиром, а слушаешь страшные истории у костра! Ладно, не важно. Есть они, есть... Только в этих землях они не живут... насколько я знаю. Их гораздо меньше, чем вампиров. Волчьи облавы уничтожили почти всех... Я смотрю, тебе трудно поверить во все, что я говорю? Ничего... Если ты останешься с нами, то сама все увидишь. Можешь считать, что тебе повезло. Ты будешь жить с вампирами. Звучит пугающе? Ничего... Поверь, не каждому такое выпадает. Но... Скажу тебе одну вещь... Если бы ты была простым человеком, то я никогда бы не пустил тебя в свой дом и тем более не рассказал бы тебе всего того, что ты сегодня узнала. Я думаю, ты понимаешь... все дело в нем. – Лукас пристально посмотрел на дремавшего в объятиях Лины Вилле. Мы с ним единственные вампиры в этих землях. До этого я был один. А теперь собираюсь воспитывать его, - усмехнулся Лукас, - между прочим, он слишком молод... Но, раз уж смерть застигла его в самом расцвете сил... – Лукас пожал плечами.
- Скажи, а как ты стал вампиром? – вдруг спросила Лина.
-Я? Это скучная история... Такая же история у сотен других вампиров...
- Но мне интересно.
- Ну раз так... Это произошло, пожалуй, где-то с полторы сотни лет назад... Да, я уже так стар. Но, как видишь, наши тела и разум не подвержены течению времени! А тогда мне было где-то двадцать пять лет. И с того дня я ни капли не изменился... Один вампир – он был намного старше, чем я сейчас - так же, как и я, страдал от одиночества. Честно говоря, я не горел желанием превращаться в упыря... но он не оставил мне выбора. Он выпил почти всю мою кровь, и, чтобы не умереть, мне пришлось... Ты знаешь, что... Сначала я думал, что это катастрофа... Но потом привык, мне стала нравиться такая жизнь. Я жил в его замке, и вместе мы не скучали. Но потом... Потом была его поездка в какой-то дальний город. И он не вернулся. Потом до меня дошли слухи, что в том самом городе был пойман и убит вампир. Не скажу, что я был очень огорчен... Несколько эгоистично с моей стороны... Я до сих пор почему-то зол на него, хотя уже не представляю себе, что было бы, если бы не он. Я не любил его, хотя мы жили вместе столько времени. В общем, я остался один. Его замок теперь мой. В него, кстати, мы и отправимся, когда Вилле, наконец... Как бы это сказать... Станет тем, кем должен.
- А почему нельзя сейчас? - спросила Лина.
- Во-первых, этот замок находится очень далеко отсюда. Превращение – чертовски болезненная вещь. И переносить это, сидя в седле – не лучший вариант. У него и так все наперекосяк, - покачал головой Лукас, - сразу предупреждаю тебя – он будет сильно мучится. Так что нам придется подождать...
- Ему будет больно? – спросила Лина, невольно сжимая руки, лежащие на груди Вилле.
- Да. Ему нужно будет умереть во второй раз... Чтобы изменилась его кровь и тело. Проще говоря, это превращение – предсмертная агония, только более длительная. Он знает об этом. Вообще-то он должен был превратиться еще в гробу, не приходя в себя... Но теперь он хоть и будет мучиться, но останется жив.
- А с тобой было так же?
- Да. Даже хуже – потому что я не знал, что со мной творится... А он хотя бы готов. Ладно, давай не будем о грустном... Отдыхай тут... А я поеду...
- Куда? В город... за кровью?
- Да... Привыкай, милая. И помни все, о чем я тебе сегодня рассказал. Я сделал это именно для того, чтобы ты не боялась и хотя бы знала, что мы не тупые мясники...
***
Лина открыла глаза. Уже рассвело, и солнце пробивалось сквозь небрежно завешанные окна. Вилле лежал рядом, обняв подушку и судя по всему, просыпаться пока не собирался. Пользуясь его беззащитным положением, Лина разглядывала его во все глаза. В солнечном свете он казался еще более бледным, но от этой бледности теперь почему-то не веяло холодом. Она провела рукой по синему следу от веревки на его нежной шее. «Ему было больно...» - подумала Лина.- «Что он испытывал, когда умирал?..»
Вилле вдруг шумно вздохнул, пошевелился, пушистые ресницы задрожали, и он открыл мутные со сна глаза. Пару секунд он отрешенно рыскал по комнате, но в конце концов его взгляд сделался более осмысленным и остановился на Лине.
- Мммм... Привет... – он потянулся и снова обнял подушку. – А я, было, подумал, что все вчерашнее мне приснилось.
- Приснилось?
- Да... Мне до сих пор не верится, - улыбнулся Вилле, приподнимаясь на локте. Сюзанна отвела с его лица тонкую темную прядь длинных волос. Он распластался перед ней, похожий на требующего ласки кота. Но вопрос Лины был далек от того, что он ожидал.
- Вилле... – тихо позвала она, - скажи... Какого это – умирать? Если не хочешь, можешь не отвечать... Просто... – она замялась.
- Умирать, наверное, легко... – проговорил он. – Я не боялся боли... Мне не хотелось лишь... – Вилле мельком посмотрел в ее глаза, - не хотелось лишь, чтобы ты это видела. Поэтому я благодарен твоему отцу...
- Благодарен? Возможно, я тоже... Вилле... А давай не будем об этом разговаривать больше никогда! – Вдруг сказала Лина, стиснув его руку. - Не будем вспоминать...
- Хорошо, - он дотянулся до нее и нежно поцеловал. – Я тебя обожаю!
Уже ближе к вечеру вернулся Лукас. Довольный и сытый. Вилле в это время развлекался тем, что зажигал маленькие огоньки прямо на ладонях, перекидывал их с руки на руку. Лина была удивлена, и немало, ведь до своей смерти он мог только управлять огнем, но не зажигать его.
Лина вышла встретить Лукаса, а Вилле остался в доме. Она заметила, что он очень не любит свет, прячется от него. Ее удивляло и это – ведь он пока даже не был вампиром. Занавески на окнах он задернул плотно и на улицу вообще отказался выходить.
- А-а-а, это ерунда, - отмахнулся Лукас, когда Лина рассказала ему об этом. – Юношеский максимализм! Он постоянно прячется от света, хотя спокойно может находиться на солнце. Я же говорю, все у него наперекосяк. Это пройдет, - усмехнувшись, Лукас завел лошадь в стойло и они вместе с Линой вошли в дом.
- Куда на этот раз ты ездил? – Раздался голос из-под постельного полога, полыхавшего неяркими огоньками. Потом показалась и взлохмаченная голова Вилле.
- Как всегда...
- А у нас ты не был?
- Ты с ума сошел? Там ведь знают о тебе! Там теперь даже по улице спокойно не проедешь! Я и так опасаюсь, что о нас узнали!
Вилле вновь скрылся за пологом, не проявив ни малейшего беспокойства по поводу сказанного Лукасом. Лина же немного испуганно посмотрела на него.
- Узнали? – повторила она.
Лукас пожал плечами.
- Могли и выследить. Сейчас тут прочесывают все леса.
- А за тобой они не моли прийти?
- Нет, врядли. Я ездил в город очень далеко отсюда. Там врядли его появление, - Лукас кивнул на полог, вспыхивающий огнями, - вызвало такой переполох, как у вас. И поэтому там добывать еду относительно безопасно.
Часть 2
Превращение Вилле началось, как и предполагал Лукас, через три дня. Правда, он не предполагал, каким оно будет...
В тот вечер Лукас почему-то снова не поехал в город, хотя, судя по всему, был очень голоден. На землю вскоре должны были спуститься сумерки, но закатное солнце было сейчас особенно ярким, словно силилось успеть раздать все свои последние лучи до того, как его поглотит горизонт. Лина возвращалась из леса с корзиной, полной ягод. Она ходила в лес каждый день, ей нравилось бродить среди огромных древних стволов. Лес, который рос на краю ее города, не был таким старым. А эти тропинки и поляны будто притягивали ее. Она всегда звала с собой Вилле, но он лишь однажды согласился пойти, не в силах противиться ей...
Она вошла в дом. И ей почему-то овладело непонятное чувство тревоги. Лина оглядела темную комнату.
Вилле неподвижно сидел на постели, обхватив руками колени и положив на них голову. Он не пошевелился, даже услышав, что вошла Лина. Она подошла к нему и осторожно дотронулась до его ледяной руки.
- Вилле... – позвала она, - что с тобой?
Он медленно поднял голову и посмотрел на Лину. Его глаза потемнели, сделались теперь почти черными.
- Все в порядке, - хрипло произнес он.
Лина села рядом с ним и обняла за плечи. Он покачнулся, и она крепче сжала руки. Лина вспомнила. Ему пришло время умереть во второй раз...
- Как ты себя чувствуешь? – спросила Лина.
- Мне плохо... – проговорил Вилле, прижимаясь к ней. Она уложила его поудобнее, обняв его напряженные плечи. Лина не замечала времени. Вилле дышал теперь почему-то тяжело, и она чувствовала грудью, как быстро бьется его сердце. Она просто молча сидела рядом с ним, не задавая вопросов, и лишь молча перебирала в пальцах его волосы. Создавалось впечатление, что он заснул. Но Лина знала, что что-то не так, почему-то ей было страшно.
Вскоре вошел Лукас. Вилле резко отвернулся от яркого закатного света, пробившегося в открытую дверь. Лукас все понял с первого же взгляда на него. Закрыв дверь, он подошел к постели.
- Что происходит? – хрипло, но неожиданно громко произнес Вилле, не глядя на него. Голос его дышал непонятной злобой.
Лукас и Лина переглянулись.
- Ты же знаешь, - сдержанно ответил Лукас, - твое тело будет умирать во второй раз...
- Мне больно! – Не слушая его, все так же злобно произнес Вилле.
- Я знаю...
Вилле, высвободившись вдруг из рук Лины, совсем не ожидавшей такого, вскочил, но тут же, пошатнувшись, был вынужден схватится за спинку кровати, чтобы не упасть. Лукас бросился к нему. Вилле не мог понять, что творится, в глазах побелело, виски взорвались болью.
- Вилле, успокойся... – Лукас попытался усадить его на постель.
- Отпусти меня! – Неожиданно закричал Вилле, силясь высвободиться из его рук, конец фразы перешел в сдавленный хрип.
- Вилле, успокойся! – Лукас пытался удержать его, удивляясь его неизвестно откуда взявшейся силе, но тело Вилле вдруг бессильно обмякло в его руках.
- Отпусти... – простонал Вилле, но сопротивляться уже не мог. Лукас уложил его на постель. Уже в полубессознательном состоянии что-то бессвязно бормотал, прерывистое дыхание переходило в стон. Его трясло, как в лихорадке, лоб покрылся ледяным потом.
- Что с ним? – В ужасе спросила Лина.
- Я не знаю... – Лукас сел рядом с ним. – Я не знаю...
Лукас выглядел испуганным, похоже, он действительно не понимал, что случилось.
- Я не знаю, что с ним, - повторил он.
- Что нам делать? – В отчаянии Лина повернулась к Лукасу.
- Я... я ничего не могу сделать. Нам остается лишь оставить все, как есть и ждать.
- Он может умереть? - Неожиданно спросила Лина, переводя взгляд на застывшее лицо Вилле. Лукас явно не ожидал такого вопроса.
- Я ничего не знаю... – покачал головой он.
В ту ночь Лукас ни на минуту не отошел от постели Вилле. Он так и не пришел в себя, однако к утру, судя по всему, заснул. Лина не смогла противиться навалившейся усталости, и когда проснулась, солнце стояло высоко. Ругая себя за слабость, она поднялась с постели. Вилле, кажется, спал, и она не решилась подойти к нему. Лукаса в доме не было, но, прислушавшись, она услышала во дворе фырканье лошади. Судя по всему, Лукас собрался в город. Лина тихо, чтобы не разбудить Вилле, вышла.
Лукас действительно седлал лошадь. Увидев Лину, он обернулся.
- Проснулась? – чему-то улыбнулся он.
- Ты... город?
- Да... Я не могу уже, зверски хочу есть. Я постараюсь вернуться побыстрее, - Лукас неожиданно наклонился и поцеловал ее в щеку. – С Вилле все буде в порядке, я думаю. Присмотри за ним, хорошо?
Лукас прыгнул в седло и вскоре скрылся под пологом леса.
Лина проводила его удивленным взглядом и вернулась в дом. Вилле чуть слышно застонал – на лицо ему упал пробившийся из-за занавески лучик солнца. Лина завесила окно поплотней и подошла к постели.
Он приоткрыл глаза, и Лина невольно вздрогнула. Раньше зеленые, теперь они сделались прозрачно-янтарными. Ярко выделяющиеся черные зрачки посреди словно горящего желтого круга внушали ужас. Глаза Лукаса тоже были желтыми, но они не пугали ее так.
Лина провела рукой по его щеке. Он едва заметно повернул голову.
- Лина... – едва слышно прошептал Вилле.
- Все в порядке, успокойся, я здесь... – она снова погладила его по щеке. Он едва заметно чему-то улыбнулся.
- Хочешь пить? – Спросила Лина.
- Нет.
- Ну ладно, все, спи... – Лина поднялась, задернула все занавески на окнах и вернулась к Вилле. Он, похоже, более-менее пришел в себя и смотрел на нее более осмысленными глазами.
- Где Лукас? – спросил он хриплым шепотом.
- Поехал в город. Как ты?
- Я не знаю...
- Не бойся... постарайся поспать. Я буду рядом.
Лина почувствовала, как его слабая рука погладила ее ладонь и замерла. Лина поцеловала его и легла рядом.
***
Солнце уже начало садиться, когда Лина услышала дробный перестук копыт на улице. И почему-то в сердце ее закралась тревога. Она не успела даже предположить, что же могло произойти, и тут в дом ворвался запыхавшийся Лукас. Лина испуганно подскочила.
- Седлай лошадей, быстро! – крикнул он прежде, чем Лина успела что-то спросить.
- Что... Что случилось?
- Иди, скорее!!! – Закричал он с какой-то бессильной яростью в голосе. Лина решила молча повиноваться. Лукас бросился к Вилле. Тот, уже разбуженный, недоуменно и испуганно смотрел на Лукаса, пытаясь приподняться на локтях.
- Идем, вставай! – Лукас буквально вытащил его из постели и поволок к двери. Вилле, ничего не понимающий, изо всех сил старался не отключиться. Через мгновение Лина вывела лошадей. Не слушая ее испуганных вопросов, Лукас приказал ей сесть на лошадь.
- Ты сможешь ехать сам? – обратился он к Вилле. Тот кивнул, опираясь о плечо Лукаса. Он помог Вилле забраться в седло, и вскоре они уже неслись меж деревьев.
- Да что произошло? – Крикнула Лина, поравнявшись с Лукасом.
- Сейчас поймешь!
Лина вдруг вскрикнула. Все произошло в доли секунды. Прямо над ее головой просвистела короткая арбалетная стрела.
- Нас выследили?
- Да!
- Но как?!
Вилле вдруг с ужасом осознал, что происходит. Над головами то и дело свистели стрелы. Послышался топот копыт, лай собак. На них устроили настоящую облаву. Он лишь чудовищным усилием воли заставлял себя не отключаться.
Преследователей было, судя по всему, не меньше полусотни человек, и, похоже, их начинали окружать. Топот копыт, утихнувший сзади, вновь возобновился, но уже перед ними. Лина испуганно закричала – на дорогу перед ними вылетел конь. Всадник целился в нее. Но прежде чем он успел нажать на спуск, он с громким хрипом свалился с лошади. В шее у него по самую рукоятку торчал нож Лукаса.
- Лукас... Нам не уйти здесь! – хрипло крикнул Вилле, после того, как его конь перепрыгнул через тело всадника. – Нужно уходить с дороги!
Лукас огляделся. Здесь у них не было ни малейшей возможности свернуть из-за стены росших по краям дорожного русла деревьев. Им оставалось только нестись вперед. Со всех сторон к ним приближались всадники, вновь засвистели стрелы – но они не долетали, всадники были далеко. Вилле уже с трудом держался в седле, и Лукас, видя это, панически искал выход.
Вдруг впереди показалась спасительная тропинка, ведущая вглубь леса. Лукас понимал, что и там может быть засада, но другого выхода у них не было. Он слышал, что преследовавшие их по пятам всадники все ближе.
Через мгновение они свернули с дороги. И вскоре стало понятно, что Лукас был прав – здесь их тоже ждали. Стрелы свистели уже слишком близко, но их спасала лишь большая скорость, на которой преследователям было трудно целиться.
Их положение становилось все хуже. Топот копыт послышался вдруг совсем близко. Наперерез им неслись четверо всадников.
Вилле видел все словно в тумане, но понял, что им угрожает. Арбалеты были нацелены на них, и шансов прорваться не было. Повинуясь внезапному порыву, он вдруг пришпорил коня и неожиданно вылетел перед Линой и Лукасом. Его и всадников разделяла всего какая-то пара метров. Испуганный конь Вилле взвился на дыбы. Всадники, немного опешив, придержали лошадей. Арбалет одного из них, нацеленный на Вилле, вдруг подлетел вверх. Стрела взвилась в небо. От руки тонкий, словно клинок, язык пламени и метнулся к первому всаднику, разбившись о его грудь. Его охватило пламя. Огонь полоснул еще двоих. Лошади в панике метались, сбрасывая горящих заживо людей. Остальные всадники, охваченные ужасом, останавливал лошадей, не решаясь дальше преследовать их, некоторые разворачивались и неслись обратно.
Лина смотрела на Вилле. Он покачнулся в седле, теряя сознание. Лукас едва успел подхватить его и перетащил к себе в седло, бросив поводья его лошади Лине. Не теряя времени, они помчались дальше. Преследователи могли вернуться.
Страх понемногу отступал, хотя сердце у нее билось быстро и лихорадочно, и до сих пор она не могла поверить, что им удалось уйти. Лина не помнила, сколько они ехали, но, вероятно, уже довольно долго. Начало смеркаться. Их путь проходил в молчании. Наконец Лукас остановил коня на небольшой просеке. Не говоря ни слова, он спрыгнул на землю, бережно подхватил легкое тело Вилле на руки и положил его на ковер густой травы.
Лина привязала лошадей к сухой коряге и опустилась на колени рядом с ним. Лукас, пытавшийся было привести его в чувства, вскоре оставил эти попытки.
- Лукас... – Лина, наконец, решилась подать голос. – Что случилось? Как нас могли выследить?
- Я не знаю... Я увидел их по пути в город. Они помчались за мной, но были слишком уж далеко. Я немного погонял их по лесу... Тогда, правда, их было меньше. Я отвел их от нашего дома, а сам поехал туда, зная, что они все равно, потеряв меня, найдут дом, они, вероятно, знают, где он находится. К сожалению, я оказался прав...
- А они не найдут нас здесь?
- Здесь? Нет, так далеко пока они врядли поедут, тем более ночью... К тому же, - Лукас кивнул на Вилле, - он их здорово припугнул.
- Что он сделал? Он же не мог такого раньше!
- Я знаю... Но его способности, похоже, не просто сохранились... Они стали намного сильнее.
- Что же нам делать? – проговорила Лина.
- Возвращаться мы не можем... Дом наверняка сожгли, а в лесу засады... Но где-то тут должна быть заброшенная сторожка... Я неплохо знаю эти места, но надо искать ее сейчас, ночью это бесполезно... Там мы переждем, пока он более-менее придет в себя, и поедем в город.
Лина лишь молча кивнула, глядя на белое лицо Вилле.
Вскоре они отправились на поиски сторожки. К счастью, они нашли ее довольно быстро. Она не отличалась уютом, но была надежно запрятана среди стволов и казалась надежным убежищем.
***
Была уже глубокая ночь. Лина неожиданно проснулась. Оказывается, она снова заснула рядом с Вилле. Не понятно было, без сознания ли он или спит, но дыхание его было ровным. Лина приподнялась и оглядела маленькую комнату. Лукаса нигде не было. Лина тихо поднялась и вышла из дома. Лошади – все три - дремали, опустив головы, значит, Лукас никуда не поехал, он где-то здесь. Вдруг она наступила на что-то мягкое. Опустив глаза, она увидела под ногами большую крысу. Ее шерсть блестела от крови. Поодаль лежало еще несколько трупиков. Лине зажала рот рукой. Ей стало страшно, хотя она прекрасно понимала, в чем дело. Лукас не ел уже четыре дня и теперь искал хоть что-то, что могло заглушить его жажду.
Лина поспешила обратно в дом. Она вновь легла рядом с Вилле, положив голову ему на плечо, и вскоре заснула. Рядом с ним любой страх отступал.
Разбудил ее Лукас. Он выглядел немного усталым, хотя янтарные глаза не были тусклыми – за время, проведенное с ним, Лина научилась распознавать, голоден вампир или нет. Лукасу, вероятно, удалось разжиться крысами...
- Солнце уже высоко... Мы достаточно отдохнули. Вставай, нас ждет долгая дорога.
- Разве мы не едем в город? – растерянно спросила Лина.
- Нет. Нельзя. Там уже наверняка все говорят о случившемся. К тому же теперь нас знают в лицо. Поэтому мы поедем прямиком в замок.
- А как же Вилле?
- Нам остается только надеяться на его волю. У нас нет другого выхода.
- А разве мы не можем переждать здесь?
- Нет. Этот дом был надежным убежищем только этой ночью. А сейчас нас наверняка уже ищут. И эта сторожка – не тайна для местных жителей. Нам нельзя здесь оставаться.
Лина кивнула, Лукас ободряюще улыбнулся ей и вышел. Она повернулась к Вилле и легко тронула его за плечо. Он чуть повернул голову и с протяжным стоном открыл глаза.
- Как ты, милый? – тихо спросила она.
- Нормально... Где мы?
- Я не знаю... Где-то в лесу, в заброшенной сторожке.
- Черт... Что произошло?..
- Нас выследили каким-то образом... Мы укрылись в этой сторожке. А сейчас поедем в замок.
Вилле отрешенно смотрел в потолок, никак не отреагировав на слова Лины. Она чмокнула его в бледные губы.
- Ну, идем, - тихо проговорила она, - Лукас уже ждет... Идем... Я помогу...
***
Снова была казавшаяся бесконечной дорога. По расчетам Лукаса они должны были оказаться в замке где-то к ночи. К счастью, он оказался прав.
Было уже темно. Гробовую тишину ночного леса нарушал лишь топот лошадиных копыт. Они ехали весь день, сделав лишь одну остановку, чтобы дать отдохнуть Вилле. Он был абсолютно обессилен, но Лукас и Лина не услышали от него ни единого слова. Наконец перед их взором предстал огромный замок, обнесенный высокой стеной, со множеством башен. Величественный и древний... Лина пораженно смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Замок был потрясающе красив!
- Лукас... Неужели ты здесь живешь?
- Да. Тебе нравится? – Спросил он с почему-то грустной улыбкой.
Лина сидела у камина в большом зале. Она была одна. Обессиленный дорогой Вилле спал, и Лина не смела его тревожить. Лукас уехал, едва только они оказались в замке; он только устроил Вилле в комнате и сразу ускакал в город – он был чертовски голоден.
Огонь уже почти догорел – но в нем уже и не было надобности – полуденное солнце светило вовсю. Лина не смогла сдержаться и заглянула к Вилле. Он спал, хотя, возможно, это был вовсе не сон, а просто забытье... Но как бы это ни было, Лина не решилась войти к нему – посмотрев на него с минуту, она прикрыла дверь и ушла.
Она совсем не устала, хотя ночью не спала. Лина отправилась гулять по замку. Он был настолько огромен, что, казалось, чтобы обойти его, понадобиться не один час. Она ходила по лабиринтам коридоров, восхищенно разглядывая высокие потолки и окна. Здесь не было ни дорогих картин, ни статуй... Но в то же время обстановка замка была богатой. И именно поэтому замок был так красив. Сами стены, выложенные из крупных камней, были украшение этого замка.
Отворив очередную дверь, Лина ахнула от удивления и восторга. Это была библиотека. Огромный зал был заставлен высокими, до потолка шкафами, забитыми всевозможными книгами. Тут было все – и библии, и пособия по колдовству, травники, словари – казалось, все книги мира собраны здесь. Лина никогда не питала к материальным вещам особого обожания, но это зрелище не оставило ее равнодушной. Она долго ходила среди этих шкафов, рассматривала книги. Усевшись с очередным заинтересовавшим ее томом, она с головой погрузилась в чтение. Она не заметила, как на землю начали спускаться сумерки. Медленно темнело, разглядеть страницы было уже невозможно, и Лина отложила книгу.
Вдруг послышались тихие легкие шаги, дверь, скрипнув, приотворилась. Вилле, изумленно озираясь, вошел в библиотеку. Очевидно, он тоже был поражен таким количеством книг, и Лину увидел не сразу.
- Вилле! – радостно закричала Лина, бросаясь к нему на шею. Его лицо расцвело улыбкой.
- Привет, - произнес он устало и тихо, но глаза его светились радостью. – Я еле нашел тебя...
- Как ты?
- Все в порядке. Просто устал, наверное...
- Идем, - Лина взяла его за руку и улыбнулась. – Я не думала, что ты так быстро встанешь.
Они пришли в ту самую комнату с камином. Вилле по привычке разжег огонь. И теперь, полулежа на мягком диване с резными подлокотниками, наслаждался долгожданным покоем и свободой от преследовавшей его боли. Его превращение завершилось, он стал вампиром. И это сделало его еще более красивым. Его внешность не изменилась - кроме глаз, кожи и клыков, но в его образе появилось что-то такое, что делало его лицо еще более милым и притягательным.
Он пока не нуждался в крови, но мысли о ней уже приносили сладостное волнение, пусть еще и не переросшее в жажду.
***
Этой ночью Лукас и Вилле впервые вместе уехали в город. Вилле был голоден, и голод этот проявлялся у него совершенно по-другому, нежели у Лукаса. Лукас пред охотой немного нервничал, был неспокоен, но это все, вскоре, было вызвано не страхом, я томящим нетерпением. Вилле же был внешне невозмутим, но в то же время проявлялась достаточная доля раздражения – он готов был вцепиться в глотку любому. Его первый голод был ужасен. Он боялся самого себя, и старался не смотреть на Лину. Она была единственным человеком среди них. Но она совсем не разделяла страхов Вилле. Голодный вампир готов на все, он опасней голодного волка, встреченного в лесу ночью без оружия. Но Лина, возможно, не зная этого, а возможно, просто пребывая в уверенности, что ЕГО клыки не сомкнуться на ее шее никогда, не находила в своей душе ни капли страха. Ведь это ее Вилле, и он никогда не причинит ей боли. Она была права, да и страхи Вилле, скорее, всего, были просто страхами – и ничем большим, потрясением после всего случившегося с ним. Он никак не мог свыкнуться с мыслью о жизни... Именно о жизни. Он не забыл еще эшафот и адскую боль, которая потом принесла смерть. У него был и второй эшафот, и вторая адская боль, которая принесла... жизнь. Пусть эта жизнь была другой, но это была жизнь, и в ней было то, о чем он ни смел и мечтать. Он был готов платить за это. Он будет вампиром, будет пить кровь... Но он будет жить вечно...
- Сегодня, похоже, тут что-то отмечают, - хмыкнул Лукас. – Гляди, сколько народу.
Вилле озирался по сторонам. Вроде бы обычный город, только вот слишком оживленный для ночи. Действительно, похоже на какой-то праздник. Они ехали по мощеной дороге, куда-то вперед, мимо толп людей. Вилле заметно нервничал. Ему казалось, что все прохожие пристально вглядываются в его лица, узнавая в нем вампира. Но Лукас явно не разделял его страхов. Он оглядывался в поисках подходящей жертвы. И спустя некоторое время он их нашел – в глубь леса удалялась богато одетая молодая женщина в сопровождении двух парней.
- То, что надо! – улыбнулся Лукас. – Подожди, я сейчас.
Буквально через минуту вернулся Лукас. В притороченных к седлу мешках у него были бутылки с крепким вином.
- Что ты собираешься делать? – Недоуменно спросил Вилле.
- Сейчас мы их споим, - улыбнулся он, - И они ни на что не будут способны. Проще говоря, они просто не вспомнят потом, что произошло.
- И ты всегда так делаешь?
- Нет, чаще набиваюсь к кому-нибудь в гости... Но сегодня нас двое, так что лучше так. Кстати, запомни одну вещь – теперь ты можешь пить, сколько угодно, но не будешь пьянеть. Вино не действует на нашу кровь, так же как и всякие яды и лекарства... На нас вообще теперь ничего не действует – ни болезни, ни время... Разве не здорово?
Вилле кивнул, выражая свое согласие, но его мысли были сейчас очень далеко отсюда. Он безумно хотел крови, жажда удушающей волной накрывала его, путая мысли, и оставляя лишь инстинкты. Но в то же время он испытывал страх и трепет – ему придется пить... человеческую кровь...
Оставив своих лошадей привязанными у какого-то трактира, Лукас и Вилле углубились в лес. Через пару минут безошибочное чутье Лукаса привело их к будущим жертвам. Молодые люди расположились на траве, раскладывая еду и бутылки с вином.
- Леди не позволит нам составить вам компанию? – Улыбаясь, произнес Лукас, в свою очередь, опуская бутылки на траву. Девушка кокетливо улыбнулась и внимательно оглядела Лукас и Вилле, надолго остановив свой взгляд на втором.
- Конечно, господа. Разрешите представить – мои спутники: Марк и Джон, - представила она.
Лукас подтолкнул слегка опешившего Вилле, и они вместе сели на траву.
- Меня зовут Лукас, я путешествую с другом, его зовут Вильгельм.
Лукас, а потом и Вилле по очереди пожали протянутые им руки.
Вилле почти не помнил, что происходило и совсем не замечал времени. Лукас и девушка, имени которой он так и не запомнил, о чем-то беседовали, она смеялась, постоянно просила наполнять себе бокал. Остальные поступали так же. Они были словно загипнотизированы им, смеялись любой его шутке и все пили, пили...
- Ну и чего ты ждешь? – Раздался голос Лукаса. Вилле вздрогнул, словно от удара. Он огляделся. Парни, уже благополучно удовлетворившие жажду Лукаса, мирно посапывали в траве. На шеях у обоих Вилле разглядел по две маленькие красноватые ранки. Девушка, тоже пьяная, сидела у Лукаса на коленях. Он опустил ее на ноги и подтолкнул к Вилле.
- Иди, он ждет тебя.
Девушка, хихикая и слегка пошатываясь, добрела до Вилле.
- Ну, давай, - улыбнулся Лукас.
Вилле молча поднялся, взял готовую уже упасть на землю девушку на руки, и они вместе опустились в траву. Чем ближе была ее шея, тем меньше мыслей оставалось в его голове. Его поле зрения занимала сейчас только тонкая синеватая жилка, словно светящаяся из-под ее нежной кожи. Девушка продолжала хихикать и пыталась что-то сказать, когда Вилле расстегивал ее воротник. Не глядя уже ни на Лукаса, ни на нее, он нащупал губами и языком стучащую артерию. Девушка сладостно застонала, принимая это за любовные ласки. Когда его клыки с тихим хрустом сомкнулись на ее шее, она вновь застонала, и этом стоне уже слышались нотки боли. Но она не осознавала, что происходит. Вилле тоже находился в полуобморочном состоянии, не видя, не слыша и не чувствуя ничего. Ее кровь потоком хлынула в его горло, девушка тихо вскрикнула, и Вилле застонал в ответ. Его сердце билось все быстрее и быстрее, его оглушал этот бешеный ритм. Но сквозь него слабо слышался стук сердца девушки, который становился все слабее. Ее горячее дыхание все реже обдавало ее щеки... Но Вилле уже было все равно. Его тело выгнулось дугой, из груди вырвался сладостный стон. Ему казалось, чем больше он пил, тем сильнее вскипала в нем жажда. Он все глубже впивался в ее шею, разрывая плоть, хотя уже вскоре почему-то перестал слышать биение ее сердца. Но он не хотел, чтобы это прекращалось. Вилле не слышал и крика Лукаса. Но вдруг довольно сильный удар повалил его на землю, отрывая от неподвижного тела девушки. Над ним стоял Лукас. Вилле попытался приподняться, но не смог, тело его не слушалось...
- Она мертва... Все, оставь! Нельзя пить мертвую кровь, – произнес Лукас. Его слова доносились словно сквозь воду, но Вилле не расслышал в них испуга или выражения того, что произошло что-то страшное. Он был спокоен.
«Ну и что...» - пронеслось в голове у Вилле. Ему было слишком хорошо, чтобы думать о чем-то постороннем. Он откинулся на траву, не в силах двинуться.
Лукас наклонился к распростертому на земле Вилле. С его приоткрытых губ стекала тонкая струйка крови, он дышал хрипло и тяжело, словно после долгого бега. Вилле чувствовал, как по его телу разливалась сладостная слабость, но в то же время каждая клеточка была напряжена.
- Вилле... – позвал Лукас. – Вилле, нам нужно уходить. Скоро утро... Их могут хватиться.
Вилле чудовищным усилием заставил себя открыть глаза и приподняться на локтях. Его взгляд был мутным и остекленевшим – до него никак не могло дойти, что происходит. Лукас, видя, что все это бесполезно, резко и несколько грубо схватил его за плечо и рывком поднял на ноги. Эта встряска вернула Вилле в реальность. Ухватившись за руку Лукаса, он оглядывал спящих парней, которым повезло гораздо больше, и безвольно лежащую в траве девушку с разорванным горлом. Вилле смотрел на нее отрешенно, и врядли в его душе сейчас была жалость к ней.
- Она мертва? – хрипло спросил Вилле, хотя не понимал, зачем задал этот вопрос.
- Да. Идем.
- Мы оставим все так? – голос Вилле был все таким же хриплым, но довольно безразличным.
- Да. – Пожал плечами Лукас.
Лукас, похоже, тоже не испытывал никаких эмоций по этому поводу. Он пошел прочь от места их кровавого пиршества, потянув за собой Вилле. Он шел, все еще находясь в состоянии эйфории. Он и представить не мог, что кровь будет приносить ему такое блаженство. Его немного шатало, и он шел, держась за руку Лукаса. Тот, изредка оборачиваясь, чему-то улыбался. Вскоре они вышли из леса. Остаток ночи они провели в том самом трактире, а наутро отправились в замок.
Их охоты происходили каждые два дня. Но они уже не приносили столько смертей - Вилле научился вовремя останавливаться. Он перестал бояться, что о них могут узнать, уверенность Лукаса передалась и ему. Лина давно к этому привыкла и уже врядли видела что-то особенное в том, что она живет с вампирами. Они все трое были без ума друг от друга.
Этим утром Лина проснулась с осознанием чего-то особенного. Сегодня же ее день рождения! Странно, а она совсем забыла об этом... Лина села на постели и отодвинула полог. День был пасмурный, и, похоже, начал даже накрапывать мелкий дождик.
В это утро она особенно долго выбирала свою одежду. Лукас предоставил в ее распоряжение огромный гардероб, едва помещающийся в одну из комнат, примыкающей к ее спальне. Впрочем, не совсем ЕЕ спальне... Вилле, если не отправлялся ночью с Лукасом на охоту, всегда приходил к ней. Выбранная же им комната походила скорее на склеп... или на его прошлое жилье. Темная, из мебели только стол и постель... Впрочем, он почти никогда не бывал в ней.
В огромном замке их было лишь трое – не считая молодой девушки служанки, которую Лукас привез недавно для поддержания их жилья хоть в маломальском порядке. Она готовила еду, но в ней, впрочем, нуждалась лишь Лина...
Лина спустилась вниз, шурша по каменным ступеням длинным подолом черного атласного платья. У потухшего, но еще излучающего тепло углей камина сидел Лукас. Услышав шаги, он обернулся и встал.
- Я слышал, у тебя сегодня особенный день? – С улыбкой спросил он, подходя к ней вплотную.
- Да, наверное, особенный... А где Вилле?
Ответом ей была лукавая улыбка.
- Он скоро приедет... Можешь не беспокоится. А сегодня я готов выполнить твое любое желание... и не только сегодня, - Лукас поцеловал ее руку.
Впервые Лина пригляделась к Лукасу с несколько другой стороны, нежели всегда. Она очень любила его – но любила как друга. А сейчас в ее душе по неведомой причине зашевелились новые чувства, впрочем, тут же испуганно отогнанные ею при мысли о Вилле. Только он был ее единственным, самым дорогим в жизни человеком, за которого она готова на все. Ей никто не был нужен кроме него...
Ее ожидание не было долгим. Вскоре в дверях огромной гостиной появился Вилле. Неожиданно и неслышно – как всегда. С волос стекали струйки воды, он выглядел немного усталым, но счастливым. Лина бросилась к нему, но на полпути остановилась как вкопанная. Улыбаясь, Вилле освободил из складок плаща маленький, дрожащий комочек и протянул его Лине. Она невольно отпрянула, но в тот же момент она сама потянулась к крошечному волчонку в руках Вилле.
- Вилле, боже мой... Где ты взял его? – Лина переводила взгляд то на Вилле, то на волчонка, и взгляд этот был полон восторга и обожания.
- Это мой подарок тебе, - произнес Вилле, улыбаясь и откидывая со лба прядь мокрых волос. Лина бросилась к нему, обнимая и покрывая его лицо поцелуями.
- Ты весь промок... – произнесла она.
Вилле лишь улыбался. Волчонок, оказавшись на полу, немедля принялся исследовать территорию.
- Его можешь считать подарком не только от меня.
- А от кого же? – спросила Лина, проводя рукой по мягкой и чуть влажной спине волчонка.
- От самих волков. Я пообещал заботиться о нем... И они позволили его взять.
- Позволили?.. Волки? Так ты ездил за ним?
- Да.
- Вилле, как же я тебя люблю...
- Я знаю.
Лукас смотрел на них с грустной улыбкой. Лина тем временем опустилась на колени перед сидящим на полу волчонком. Тот не проявлял ни малейшего беспокойства или страха и безбоязненно принимал ее ласки, нежные почесывания за ухом.
- Вилле, он прелесть...
Теперь их было четверо. Уже полгода их жизнь текла довольно плавно, насколько спокойной может быть жизнь у вампира. Все те же охоты ночью... Удивительно, но о них до сих пор не узнали и не подняли тревогу.
Теперь, свыкнувшись с вампирской жизнью, он наконец понял, что это такое. Это вечная жизнь, пусть и ценой крови – но это не важно... И он хотел, чтобы Лина была с ним вечно. Он хотел, чтобы она была с ним... Такой как он. Он долго размышлял над тем, как же ей рассказать об этом... Долго колебался... Но в конце концов он решился на это. Он не знал, каковой будет ее реакция. Но он безумно хотел этого. Хотел жить вечно... Но только с ней. Без Лины все утратило бы смысл для него.
Но... Она не согласилась. Для Вилле это было страшным ударом. Он пытался успокоить себя лишь тем, что возможно пройдет время, и она поймет его...
Но у Вилле были и другие опасения. Вначале он пытался внушить себе, что это пустые страхи, но... Лина, его Лина, казалось, уже не пылает к нему той любовью, что раньше. Это не было явным, но противоречивые чувства мучили его, не давали покоя... Что-то было не так... Не так с ней и Лукасом. Он видел их где-нибудь вместе, сидящими у камина или на балконах, в саду... Они говорили, Лина смеялась... Вилле часто видел это, бесился, но все равно пытался не верить своим глазам и думать, что все в порядке, все по-старому... Не могло ведь быть иначе! Они с Линой любят друг друга так, как не может любить никто другой, ради него она поборола все свои страхи, а он ради нее воскрес, согласился жить, став вампиром лишь для нее... Без нее он потеряет все.
***
Все тут осталось по-прежнему. Все дома, люди... Он даже узнавал их. Но, похоже, его уже успели благополучно забыть. Пару раз он специально показывался на глаза людям, которые год назад жили лишь одной мыслью о том, чтобы нанизать его голову на кол около городских ворот, но... На него смотрели как на обычного путника. В их глазах он не видел ни подозрения, ни страха...
Он не знал, что побудило его отправиться в свой родной город после всего, что он и его жители доставили ему... Нет, врядли это было чем-то вроде ностальгии, скорее любопытство... А возможно, он хотел отомстить... сам за себя. Во всяком случае, он был молод, он никогда не смог бы осесть на одном месте и жить там, не предпринимая ничего. И теперь он оказался здесь, в родном некогда городе, но не вызывающем у него никаких теплых чувств. Уже около недели он был здесь. Один, без Лукаса и Лины. Возможно, уехать ему хотелось еще и потому, что он надеялся разобраться в себе и прогнать страхи, побыть одному, одному вновь побывать на этих дорогах. Ну, почти одному... Волк, названный Демоном, был с ним. Врядли вид Вилле вызывал доверие у местных жителей. Всадник, облаченный во все черное на громадном черном коне, за которым неотступно следовал свирепый серый волк. Демон действительно не отличался добродушным нравом. Не смотря на то, что он был подарен Лине, в большинстве случаев пищу и воспитание он получал именно от Вилле, и своим хозяином считал именно молодого вампира. К Лине он относился снисходительно, позволяя ей делать с ним что ей вздумается, у него и в мыслях не было причинить ей вред. С Лукасом было так же. Но... Безумно и безвозмездно Демон любил лишь Вилле, и его преданности ему врядли можно было бы указать границы. И сейчас он был рядом.
Вилле еще в первый день побывал в своем старом доме... и убедился, что он заброшен и необитаем. С холодной расчетливой яростью Вилле решил вдруг, что оставит этой деревне память о себе...
Первым загорелся его старый дом. Вилле просто был рядом и смотрел на пламя. Под ним метался испуганный конь, косясь на громадный столб пламени. Вскоре сбежались люди. Не став смотреть, будут они тушить пожар или нет, он черным вихрем на промчался вдоль пригородного поселка. Люди с испуганными криками расступались и бежали, видя волка. Вилле же с явным намерением насытится кровью родных мест, высматривал жертву. Он не хотел таиться, не хотел обманом входить в доверие а потом пить кровь... Сейчас он решил сделать все это открыто. До этого он утолял жажду в тех самых пригородных поселках, поджидая запозднившихся путников. Почти всех их наутро находили мертвыми. В окрестностях стали говорить то о каком-то диком звере, но попадались и те, что утверждали, что вернулся колдун. Говорили – но ничего не предпринимали. Вилле не жалел их, убивал безжалостно, если даже и не нуждался в большом количестве крови. Возможно, он хотел забыться, отвлечься от своих тяжелых мыслей... Это действительно давало ему забвение... но не надолго. А эта ночь была последней, которую он решил провести тут.
И он, пожалуй, был прав – запомнили ее надолго...
***
Возможно, его поездка была бесцельной, но в чем-то она помогла ему. К утру он уже был на том самом холме, с которого впервые увидел этот замок год назад, приехав сюда с Линой и Лукасом. Замок был такой же, как тогда – его точно так же заливали лучи солнца – тот же восход. Было бы глупо полагать, что он изменится за неделю.
Вилле вошел в гостиную. Как и каждое утро, Лина была там. Но... Сердце у Вилле упало. Он сразу понял, почувствовал, что произошло что-то ужасное, способное раз и навсегда разрушить его мир. Ну почему он до сих пор не научился читать мысли?
Вилле неподвижно застыл в дверях. Лина, только что заметив его, обернулась. Она была красива, как всегда, и как всегда, Вилле безумно хотелось броситься к ней... Но...
- Здравствуй, любимая... – произнес он, но его голос был полон боли.
Почему она такая бледная? Что могло случиться?
Лина подняла глаза. Вилле словно ударили ножом в грудь. Ее глаза... Вилле задохнулся, и чтобы не упасть, схватился за спинку кресла.
- Лина... Что ты сделала? – хрипло проговорил он, пытаясь сделать шаг навстречу. – Зачем, любимая?
- Нет... Прости... – она хотела, чтобы ее голос был твердым, но он предательски дрожал, словно она сама не до конца верила в происходящее. - Я больше ничего не могу тебе сказать... только... Прости меня. Я не могу больше быть с тобой... Лукас сделал меня вампиром... Я попросила его. Я его люблю. Прости.
Вилле с трудом удержался, чтобы не провалиться в пустоту. Он ничего не видел – все перед ним расплывалось. Он не мог вымолвить ни слова... Случилось то, что было для него самым страшным в его жизни. Но это всегда это казалось ему таким далеким и невозможным, а теперь... Он не мог поверить, что это так. Так просто не может быть!
- Вилле... Прости... – голос Лины был теперь встревоженным. Где-то в глубине подсознания она понимала, что поступает неправильно...
Она сделала шаг вперед и взяла его руку, но он резко выдернул ладонь и бросился куда-то вниз по лестнице.
- Вилле! – Крикнула Лина, но он не слышал уже ничего.
Снова замелькали стволы деревьев. Рядом несся Демон. Вилле, отерев рукавом застилающие глаза слезы, повернул коня на восток. Ну что ж... Теперь ему уже не нужна вечная жизнь. Ему не нужна никакая жизнь. Без нее – ничего. Вилле отогнал все мысли и теперь был практически спокоен. Не надо ни о чем думать. Это уже ни к чему. Его совсем не пугало то, что он собирается сделать.
Он не помнил, сколько ехал. Но солнце, кажется, уже начало садиться.
Вскоре показалось его любимое место – высокий обрыв над грохочущей внизу речкой. Эта скала была так высока, что вода сверху казалась тонкой ниткой. Это место было невероятно красиво. Вилле часто приезжал сюда. С Линой и Лукасом... Воспоминания резанули по сердцу, он скривился, словно это была физическая боль. Вилле спрыгнул на землю, привязал коня к коряге и сел на нее сам. Демон подошел к нему и еще долго что-то говорил Вилле, пытаясь уберечь его, отговорить... Но Вилле уже решил. Возможно, где-то в глубине души он совсем не хотел умирать... Но гораздо явственнее в нем была сейчас жажда забытья и покоя... Свободы от всего...
Шаг вперед. Еще один...
Тишину вечернего неба иглой пронзил тоскливый волчий вой.
Часть 3
- Лукас... Я боюсь за него... Я боюсь того, что он может сделать. Мы ведь не можем оставить все так, не можем забыть его.
- Нет, милая, нет... У меня самого сердце не на месте...
- Я чувствую... Я сделала что-то неправильно... Я не должна была говорить ему...
- Ну что ты...
- Нет, не должна... Лукас, умоляю тебя, найди его... Я боюсь...
- Хорошо, милая... Я думаю, с ним все будет в порядке.
Лукас вышел. Конечно, он сейчас сядет на лошадь и отправится его искать, но... где? Да, возможно, и зачем? Что-то подсказывало ему, что то, чего он боялся больше всего уже произошло... Но он не мог иначе. Они разрушили его жизнь. Теперь они в ответе за него. Они не могут его бросить...
Впрочем, вскоре все стало ясно. Лукаса уже долго преследовал тоскливый волчий вой, в котором он явно узнавал Демон. Его звук привел Лукаса к скале, нависшей над бурной речкой. На краю стоял Демон и привязанный к коряге конь.
***
- Артур! Артур, смотри! –послышался взволнованный голос, принадлежавший молодой девушке, выбравшейся, наконец, из зарослей камышей. На берегу, там, где еще колыхалась прозрачная вода, лежал парень. Мокрые длинные пряди прилипли к белому, как снег, неподвижному лицу, порванная в нескольких местах одежда хранила пятна свежей крови. Он был так красив, что Кэтрин невольно перестала дышать, разглядывая его лицо. Но сердце ее сжалось – судя по всему, он был мертв... Что же с ним случилось? Утонул? Тогда откуда тогда кровь...
- Артур! – снова позвала она. Из зарослей вышел молодой парень и удивленно воззрился на лежащего на берегу Вилле.
- Что случилось? – спросил он.
- Смотри... Он, судя по всему, утонул... Жалко... Такой красивый...
Артур, обнажив в улыбке длинные белые клыки, опустился перед Вилле на корточки, прислушался к чему-то...
- Сестренка, а он жив.
- Что?!
- Он жив, – повторил Артур.
- Мы же не бросим его тут?
- Зачем тебе человек?
- Он мне нравится. Он красивый...
- Хорошо, мы можем взять его... Но... Он, скорее всего, не выживет... – пожал плечами Артур.
- Мы возьмем его! – Твердо произнесла Кэтрин.
Артур бережно подхватил легкое тело Вилле на руки и положил его на мягкую траву, а сам опустился на колени рядом с ним. Рядом села и Кэтрин.
Артур наклонился к лицу Вилле, прислушиваясь к его дыханию.
- Он здорово воды наглотался... – словно про себя пробормотал Артур, потом повернул голову Вилле на бок и осторожно надавил на хрупкую грудь. Потом еще и еще. Вилле вдруг издал еле слышный хриплый стон, с уголка губ потекла струйка воды, смешанная с кровью.
Артур замер, а Кэтрин невольно прижала руки к лицу, увидев блеснувшие из-под посиневших приоткрытых губ длинные клыки.
- Он вампир... Не может быть... – севшим голосом проговорил Артур.
- Тогда мы тем более должны помочь ему! – Воскликнула Кэтрин.
- Хорошо... Но я не знал, что тут есть такие как мы.
- Что же с ним случилось?
- Незнаю... но он не похож на обычного утопленника... Хотя... Мало ли... Ладно, идем, попытаемся его выходить.
***
Спасительная чернота вдруг сменилась вихрем, который, казалось, вовлек в себя все – боль, усталость, скорбь, страх и удивление... Правда, он не осознавал, чему удивляется, почему ему страшно и что вообще происходит... Просто это было так.
Потом он вдруг почувствовал, что не может дышать. Он зашелся в тяжелом кашле и легкие, казалось, разрывались от боли. И тут он почувствовал чьи-то осторожные прикосновения на своем лице. Впрочем, он не был уверен, что это реальность. За эти три дня существования в объятиях лихорадки и бреда он видел многое, и уже мало чему верил из того, что ему грезилось. Но эти прикосновения были особенно реальными. Он приоткрыл глаза, но ничего не увидел – все было в расплывчатой серой дымке. Сознание понемногу прояснялось, он чувствовал тепло мягкой постели и дуновения прохладного ветра. Но в то же время он жалел, что его чувства и ощущения вновь проснулись. Вспыхнула боль – и физическая... и душевная. Душащей волной накатили воспоминания о том, что произошло в тот вечер. Черт... Он опять не смог умереть!
Вилле попытался что-то сказать, но из горла вырвался лишь болезненный хриплый стон. И он вновь почувствовал чьи-то легкие прикосновения. Лина?
- Артур! Артур, он очнулся! – Послышался совсем рядом чей-то голос. Слова больно резанули слух – и своим звуком, и значением. Это не Лина...
Чувства возвращались к нему по очереди. Сначала включилось осязание, слух, а теперь и резко прояснилось зрение. Рядом с ним сидела молодая девушка, бледная и очень красивая. Длинные темные волосы были заплетены в несколько кос, кончики которых лежали на простынях. Судя по всему, она врядли была старше его. Потом он увидел и подошедшего парня. Тоже бледный, и тоже с темными волосам. В их лицах Вилле уловил заметное сходство – возможно, они были родственниками... И тут сердце у него упало. У обоих были глаза янтарного цвета. Вилле едва нашел в себе силы вновь не отключиться от потрясения. Не может быть! Они – вампиры?
Вилле мотнул головой, окончательно разгоняя туман, застилавший глаза. Он чувствовал себя немного лучше, хотя озноб и слабость врядли позволили бы ему подняться с постели.
- Где я? – он наконец нашел в себе силы задать вопрос.
Девушка и парень переглянулись.
- Успокойся, все нормально... – тихо произнесла она. – Меня зовут Кэтрин, а это мой брат Артур. Ты у нас дома, и можешь ни о чем не волноваться.
До Вилле медленно доходил смысл сказанного. Получается, они нашли его и принесли к себе... И, можно сказать, приложили руку к тому, что ему опять не удалось умереть... Впрочем, он еще сам не знал, зол ли он на них или нет... Думать об этом уже поздно – да и глупо... Но, скорее всего, зол...
Вилле попытался было приподняться на локтях, но Кэтрин, мгновенно отреагировав, решительно помешала ему это сделать.
- Ты что? Лежи! – ее голос был возмущенно-умоляющим, словно она обращалась к ребенку. Вилле даже в голову не пришло не повиноваться, и он послушно откинулся на подушки.
- Вы вампиры? – спросил он. Ему показалось, что голос его был громким, но на самом деле это был всего лишь хриплый шепот. Но этот вопрос, хоть и был задан неожиданно, похоже, совсем не удивил их.
- Да. – На этот раз ответил Артур. – Мы думали, что мы единственные здесь...
- Нас трое... – выдавил Вилле, хотя ему больно и трудно было произносить эти слова – себя теперь он вообще не считал принадлежащим чему-то. – Еще один вампир... и девушка, которую он тоже недавно сделал... такой...
- Трое? И мы ничего не знали...
- Мы тоже... – Вилле устало прикрыл глаза.
- Что с тобой случилось? – Спросила Кэтрин после некоторого молчания.
- Я хотел умереть. – Просто ответил Вилле. Кэтрин и Артур вновь переглянулись.
-Умереть? Боже мой... Почему?..
- Просто потому, что мне не нужна была жизнь без... – Вилле осекся.
Кэтрин молчала, не решаясь спросить, без кого, хотя догадывалась почему-то, что он имеет в виду ту самую девушку-вампиршу. И Вилле был благодарен ей за это. Сейчас для него не было ничего хуже воспоминаний о Лине... Артур тихо вышел – Вилле не сразу даже заметил его отсутствия.
- Все, хватит разговоров, - произнесла вдруг Кэтрин, - тебе нужно отдыхать. Я до сих пор удивлена, что ты остался в живых. Ты три дня был без сознания... Все... Теперь спи.
Кэтрин поднялась и вышла. Вилле не осталось ничего больше, как только последовать ее совету. Сон завладел им удивительно быстро.
***
Вилле оправился скоро. Люди зря думают, что вампиров невозможно убить другим способом, кроме колов и крестов. Очень даже возможно. Но все же вампиры намного сильнее людей. Но Вилле врядли спасла его сила – скорее всего, просто счастливое стечение обстоятельств, которые он теперь проклинал. Он умирает уже третий раз – и третий раз неудачно. Но если тогда он умирал ради жизни – то зачем он остался жив теперь? Какой смысл у всего этого? Он не изменил своего мнения – жизнь была ему не нужна. Если только в ней вновь не появится Лина...
И... во всем этом виноват был Лукас. Это он сделал Лину вампиром, он отнял ее у него. Этого он не смог бы простить никогда... Лукаса он любил, любил самозабвенно, видя в нем и защитника, и друга, и, что уж кривить душой – именно Лукас подарил ему эту жизнь. Бессмертную и ныне проклятую. Такого жестокого предательства он от него не мог ждать...
Вилле был на ногах уже на третий день, как очнулся, несмотря на просьбы Кэтрин. Лихорадка отступила. И отчасти его подгоняла жажда – уже слишком сильная, чтобы можно было вытерпеть. Вилле сначала думал, что лучше, может быть, вообще не утолять ее... Не пить кровь. Этот способ не подведет – ему обеспечена смерть. Но что-то, нет, не жажда жизни, которой не будет уже никогда, как ему казалось, а появившаяся у него цель пока удерживала его от попытки умереть в четвертый раз. И поэтому в ту ночь он вместе с Кэтрин и Артуром отправился в город.
Они были моложе его по возрасту физическому, но гораздо старше по вампирским меркам – они были упырями с рождения. Брат и сестра... Как выяснилось, они совсем недавно жили здесь, поэтому Лукас о них и не знал... Вилле с подступающим к горлу комком думал, что будь все хорошо, и в замке теперь их было бы уже пятеро... Ведь вампиров так мало, и жизнь вместе дает лишь больше шансов на выживание. Но судьба как всегда распорядилась иначе. Может, эти двоих и Лину с Лукасом и ждет именно это, но он... Он рано или поздно покинет этот мир. Если в него не придет Лина. Душа его уже умерла – осталось убить тело, которое и так уже умирало трижды и возвращалось, вытянутое из омута жаждущей жизни и любящей душой. А если погибла душа... К чему все остальное? Жить просто ради того, чтобы жить – это глупо и неоправданно мучительно.
Кэтрин и Артур, несмотря на то, что в вампирстве у них опыта было гораздо больше, относились к Вилле почти благоговейно, но причиной тому были, возможно, и его колдовские способности. Кэтрин заботилась о нем беззаветно и, возможно, надеялась на какие-то чувства с его стороны... Он не был с ней холоден и молчалив. Она, пожалуй, была единственным, что не оставляло его равнодушным. Но все это было вызвано лишь симпатией и благодарностью ей, и ничем больше.
В ту ночь он безжалостно убил молодую девушку, и сделал это совсем не от жажды. Ему хотелось убить, словно это могло как-то помочь ему.
Прошло несколько дней, прежде чем Вилле решил совершить задуманное. Утром, еще когда только занимался рассвет, он уехал, ни сказав Кэтрин и Артуру ни слова. Он не знал точно, как ему добраться до замка – эту дорогу он знал плохо, и поэтому рассчитывал провести в седле.
Его обуревали тяжелые мысли. Он почти был уверен, что у него не хватит духу исполнить задуманное. Но останавливаться не собирался.
Словно ножом по сердцу полоснули воспоминания, когда он очутился наконец в знакомых местах. Он невольно придержал коня, когда представил, что вот сейчас деревья разойдутся и он увидит замок. Как тогда, впервые, когда они с Линой и Лукасом приехали сюда.
И вот, замок, огромный и величественный, открылся перед ним. Осталось немного...
***
Вилле ступал по знакомым залам. Тревога не покидала его с момента, когда он пересек небольшой подвесной мост. Замок казался вымершим - залы были мертвы и пусты. Вилле в недоумении застыл перед главной лестницей.
- Я знаю, зачем ты пришел.
Вилле вздрогнул и резко обернулся. За его спиной стоял Лукас, появившийся, как всегда, бесшумно. Вилле чувствовал, что что-то не так, что-то случилось, возможно, страшное и непоправимое. Бледный и осунувшийся, он казался испуганным, но в глазах его была непонятная скорбь.
- Что ты можешь знать, - зло прошипел Вилле.
- Все. – Голос Лукаса был спокойным, но казалось, вот-вот сорвется. – И прежде, чем ты совершишь задуманное, я хочу тебе кое-что сказать. Во-первых то, что я рад, что ты жив...
- Я...
Лукас вскину на него глаза, и Вилле невольно осекся.
- Лина покончила с собой... – тихо проговорил Лукас. Слова дались ему тяжело...
Вилле с трудом удержался на ногах. В это было так же легко поверить, как в то, что наступил конец света. Лина...
- Что?.. - прохрипел Вилле. – Этого не может быть.
Лукас молчал.
- Ты!!! – закричал Вилле, бросаясь к нему. – Ты!!! Это все ты!
Лукас не успел даже отреагировать и они вместе рухнули на каменный пол. Но даже оглушенный, он моментально вывернулся из его рук и теперь Вилле оказался прижатым к полу. В глазах было темно и мутно от слез, он уже не сопротивлялся.
- Успокойся! – крикнул Лукас. – Успокойся!
Лукас попытался его поднять, но Вилле лишь безжизненно болтался у него на руках.
- Уходи, уходи... – хрипло шептал он. – Уходи, пока я тебя не убил.
- Успокойся... Ты никого не убьешь. Успокойся...
- Это все ты... Ты... ты убил ее...
Лукас кое-как поднял Вилле и усадил на пол, прислонив к стене.
- Мне не следовало... Мне нельзя было делать ее вампиром... – произнес он. - В этом моя вина... Я хочу, чтобы ты знал правду – и все. Она сама хотела этого. Сказала, что любит меня... Но она любила тебя, понимаешь, тебя! Она поняла это только тогда, когда узнала, что ты мертв...
- Она... она... – Вилле задохнулся. – Она не могла!
- Могла... Прости меня. Я... я не знаю, как мне жить дальше... без нее, - Лукас спустил голову.
Вилле посмотрел ему в глаза – впервые за этот вечер. И увидел в них лишь скорбь и боль – нечеловеческие...
Вилле обхватил руками колени и положил на них тяжелую от боли голову. Его трясло от беззвучных рыданий. Сейчас он благодарил судьбу за то, что ему дана возможность в самые тяжелые минуты жизни ни о чем не думать. Не было мыслей...
- Лукас... – наконец прохрипел он. – А ведь... Ведь я шел... убить тебя...
- Я знаю. – Лукас подвинулся ближе к нему.
- Я ведь не смогу...
- Не сможешь.
- Я не хочу жить. Не хочу... Как... как она умерла?
- Вскрыла вены... Меня не было, и... и я нашел ее уже мертвой... Я знал, я чувствовал... Она сделает это...
- Чувствовал? – спросил Вилле, погасив на мгновение судорожные всхлипы.
- Наверное...
- А мы тут не одни, знаешь? – перебил он, и его лицо исказилось в полубезумной улыбке. – Меня нашли... в реке... двое. Они вампиры, брат и сестра. Они помогли мне... Найдешь их, ладно? Будете жить здесь вместе.
- Вилле, не надо, не делай этого...
- Представляешь... Я умирал три раза. И все три раза – неудачно. Наверное, потому, что у каждого моего воскрешения была цель. А теперь ее нет, - Вилле пожал плечами.
- Ты спятил.
- Наверное. Интересно, в этот раз получится? Лукас, скажи, ты ведь должен знать... бог есть?
- Для нас – нет.
- Наверное... – повторил Вилле. - Удачи тебе... Прости.
- Ты не сделаешь этого!
- Почему? Сделаю. Мне не привыкать.
- Нет... Подожди...
- Нечего ждать. Прощай.
***
Холодный утес взметнул к небу острый пик. Во тьме мало что можно было различить, только что-то тонкое железно блестело на земле, ловя блики выплывающей из облаков луны. Он лежал, спокойный, словно спящий. Кровь в лунном свете была черной и блестела словно расплавленное серебро. Ему было хорошо. Теперь он, к счастью, уже не имел шанса на воскрешение...
